Интервью

Оливетт Отеле: «История чернокожих европейцев подвергается частичной амнезии»

cou_03_21_our_guest_01_web.jpg

Акция протеста движения Black Lives Matter у здания посольства США в Лондоне, май 2020 г.

Присутствие в Европе лиц африканского происхождения, как правило, связывают с рабовладельческим и колониальным прошлым, забывая о том, что их общая с европейцами история начинается многим раньше. В своей книге «Африканские европейцы: нерассказанная история» (African Europeans, An Untold History) уроженка Камеруна и преподаватель истории колониального периода Бристольского университета (Соединенное Королевство) Оливетт Отеле изучает вопрос о присутствии чернокожих в Европе начиная с древних времен и о том, как предрассудки по отношению к ним изменялись на протяжении истории.

Беседу провела Аньес Бардон
ЮНЕСКО

Ваша книга озаглавлена «Африканские европейцы: нерассказанная история». Выражение «африканские европейцы» для описания живущих в Европе лиц африканского происхождения услышишь нечасто. Почему вы решили использовать этот термин?

Вы правы, термин «африканский европеец» или «афроевропеец» в Европе употребляется редко, в то время как такой его аналог, как «африканский американец» или «афроамериканец», получил широкое распространение по ту сторону Атлантики. Я использовала его в заглавии книги отчасти для провокации, но прежде всего — чтобы подчеркнуть тот факт, что лица с африканскими корнями обладают множественной идентичностью. Если у афроамериканцев это выражение прижилось, то чернокожие европейцы к термину «афроевропейцы» относятся с настороженностью, в частности ввиду исторических причин, поскольку в Европе в них зачастую видят африканцев даже тогда, когда они родились на европейской земле и являются гражданами страны, в которой выросли. Однако я считаю, что у этого термина есть преимущества, так как он отражает многообразие происхождения, опыта и сред лиц африканского происхождения.

Принято считать, что чернокожие появились в Европе в XVII–XVIII веках. Вы же доказываете, что это произошло гораздо раньше.

Действительно, широко распространено убеждение в том, что переселение африканцев в Европу началось в период работорговли. На самом же деле первые выходцы с африканского континента появились здесь гораздо раньше. Их присутствие отмечается уже в Римской империи, то есть начиная с античных времен. Поскольку переписи населения тогда не проводилось, их число сегодня оценить сложно. Однако нам достоверно известно, что некоторые из них оставили в истории яркий след, например, римский император Септимий Север, родившийся на территории современной Ливии, или такие выдающиеся мыслители, как Аврелий Августин и Апулей, оба также родом из Северной Африки.

Чернокожие присутствовали в Европе и в последующие века. Так, среди придворных короля Сицилии Федериго I (начиная с 1220 года, также императора Священной Римской империи Фридриха II) были африканцы, а одного из них он даже назначил своим камергером. До конца XV века на большей части Иберийского полуострова правили мусульмане — арабы и выходцы из Северной Африки. А начиная с середины XV века зажиточные семьи из центральной и северной Италии стали использовать выходцев из Африки в качестве прислуги. Об этом свидетельствуют многочисленные полотна эпохи Возрождения.

Таким образом, Европа и Африка имеют гораздо более долгую и богатую общую историю, чем принято думать. Но часть этой истории считается недостаточно важной для того, чтобы изучаться в школах. Мы привыкли смотреть на эту общую историю через призму работорговли. Это историческое явление в некоторой степени затмило собой все, что ему предшествовало. В результате эта история подвергается частичной амнезии.

Как отношение к выходцам из Африки в Европе менялось на протяжении веков?

До XVII века предубеждения по отношению к африканцам, связанные с цветом кожи, безусловно, существовали, но в Средние века и в эпоху Возрождения, которые характеризуются конфликтом между христианами и мусульманами, определяющим фактором выступала религиозная принадлежность человека. Кроме того, сильнейшие предрассудки были и в отношении ряда этнических групп с белой кожей, например, ирландцев, которых англичане считали дикарями.

Поворотным моментом стало развитие работорговли, которой в погоне за прибылью занялись португальцы, французы, англичане, голландцы, испанцы, шведы и венецианцы. В ее оправдание европейцы придумали теории о расовой неполноценности африканцев.

В оправдание работорговли европейцы придумали теории о расовой неполноценности

Эти теории во многом повлияли на отношение к выходцам из Африки после 1700 года. Именно в этот период чернокожие перестали восприниматься как живые люди и были превращены в товар. О таких изменениях взглядов свидетельствуют многочисленные исторические документы — судовые журналы, ведомости, расчетные книги тех времен. Начиная с этого момента выходцев из Европы, которая обладала экономической мощью, стали наделять превосходством. Таким образом, работорговля не только изменила отношение к африканцам, но и наложила глубокий отпечаток на формирование идентичности народов, расширив пропасть между белыми и чернокожими.

Работают ли историки над тем, чтобы дополнить или раскрыть новые, ранее неизвестные страницы истории о выходцах из Африки в Европе?

Да, и это внушает мне оптимизм. Даже тот простой факт, что в свет смогла выйти книга, подобная моей, и что она получила такой широкий отклик, уже очень показателен. Для историков сейчас очень захватывающий и интересный период, потому что мы чувствуем, что в обществе происходят сдвиги, приходит новое осознание, подталкивающее нас по-новому взглянуть на этот аспект истории. Более того, под влиянием этого процесса сдвиги начинают происходить и в преподавании.

В настоящее время мы предпринимаем попытки по включению в учебные планы Соединенного Королевства предмета — на данный момент факультативного — который мы называем «историей чернокожих». В Уэльсе, где я живу, Правительство Ассамблеи Уэльса уже приняло решение включить этот раздел истории в школьную программу, и это очень важный шаг. Во Франции эта история уже частично преподается в школах благодаря так называемому «закону Тобира». В соответствии с ним в программу начальной школы в 2002 году вошли темы, связанные с работорговлей. Многое зависит от конкретной страны, и еще многое предстоит сделать, однако ситуация меняется к лучшему. Я считаю, что на данном этапе следует предоставить педагогам необходимые материалы, чтобы они свободно чувствовали себя в этой теме и могли с уверенностью знакомить подрастающие поколения с этими страницами нашей истории, которая не ограничивается только лишь историей рабства, его отмены и переселения чернокожих, но представляет собой более масштабную область изучения.

Как в последние годы менялись подходы к мемориальным мероприятиям в память о работорговле в Европе?

Память о рабстве все еще сталкивается с сильным сопротивлением. Мы можем наблюдать, как государства колеблются между двумя крайностями: виктимизацией, с одной стороны, и полной амнезией, с другой. Государства сопротивляются, потому что память о рабстве ставит под сомнение весь их национальный нарратив. И даже в тех случаях, когда они чествуют память выдающихся выходцев с африканского континента, им не всегда удается признать ту роль, которую афроевропейцы играют сегодня. Поэтому я и не являюсь сторонницей подхода, состоящего в возведении на пьедестал одних при игнорировании других, хотя я и признаю, что этот подход предпочтительнее полной амнезии. Кроме того, когда празднуют годовщину отмены рабства, как правило, опускают моменты, связанные с сопротивлением чернокожих. Однако сопротивление это имело место, в частности на юге Европы, где братские общины рабов, изначально основанные с целью религиозного просвещения, с XV века стали местом собраний и ядром борьбы с порабощением чернокожих белыми господами. Пример такой общины — братство Богоматери розария чернокожих (Nossa Senhora do Rosário dos Homens Pretos), основанное в Лиссабоне в 1470 году.

Часто забывают и о вкладе тех, кто бился бок о бок с аболиционистами. Как видно, историческая реальность гораздо сложнее, чем то, какой ее представляют.

Есть ли связь между рабовладельческим прошлым и насилием по отношению к чернокожим, в особенности со стороны полиции?

Дискриминация и полицейское насилие уходят корнями в колониальную историю. Именно в ней кроется причина нынешнего обращения с чернокожими. Толчком к созданию движения в защиту чернокожих Black Lives Matter стал гнев, но не только он, а также боль и ощущение бессилия перед лицом дискриминации. И если это движение, зародившееся в США, нашло отклик в Европе, так это потому, что акты насилия со стороны полиции перекликаются с дискриминацией, которой подвергается чернокожее население.

Полицейское насилие уходит корнями в колониальную историю

Здесь мне хочется отметить, что отношение к этому вопросу у поколения моих детей существенно отличается от старших поколений. У нынешней молодежи хватает мужества бросать вызов системе и ломать устоявшийся порядок. В мою бытность студенткой в моем окружении считалось, что для того, чтобы заставить расистов замолчать, достаточно усердно работать. Однако, как оказалось, этого недостаточно. Молодые афроевропейцы сегодня не боятся во всеуслышание заявлять о расизме и дискриминации, жертвой которых они становятся. Они более свободны и легче совмещают в себе различные идентичности: идентичность, наследуемую ими от родителей, идентичность, приобретаемую под влиянием среды, выходцами из которой они являются, а также идентичность, связанную с обществом, в котором они растут.