Открытая наука: от утопии к тенденции

Пандемия COVID-19 стала стимулом для активного обмена научными данными. Тем не менее, говорить о действительно открытой науке еще рано. Идея того, что наука должна принадлежать всем, находит все больше приверженцев, особенно среди нового поколения молодых ученых, но отношение к научному знанию как к товару по-прежнему остается нормой. Все эти вопросы непосредственно касаются взаимоотношений между наукой и гражданским обществом.

Шерифа Букасем-Зегмури
Профессор, преподаватель информационных и коммуникационных наук в Лионском университете им. Клода Бернара, Франция

Во время пандемии COVID-19 сотрудничество между учеными и обмен научной информацией стали гораздо активнее: научное сообщество боролось с вирусом, стремилось найти эффективные методы лечения, разрабатывало вакцину. Окружающие науку неприступные стены пали, когда крупные научные издательства, такие как Elsevier, Springer Nature и Wiley, открыли доступ к тысячам статей, чтобы ученые со всего мира могли ознакомиться с результатами передовых исследований и ускорить темпы своей работы.

Коллективы ученых также стали обмениваться между собой данными и метаданными — новым топливом для науки. Научное знание, которое должно принадлежать всем, но долгое время монополизировалось и использовалось в коммерческих целях, на некоторое время вырвалось за рамки ограничений, препятствующих его распространению.

Все это оживило дискуссию о пользе «открытой науки». Необходимость в открытом доступе так остро ощущается сегодня потому, что научные исследования, результаты которых публикуются в виде научных статей, стали отчасти недоступны. Наука стоит слишком дорого, причем не только для ученых, проводящих исследования, но и для библиотек, желающих подписаться на авторитетные издания.

Научное знание как товар

Изучение исторических предпосылок, которые привели к возникновению движений в поддержку открытой науки, позволяет увидеть, что закрытость научного знания теснейшим образом связана с процессом постепенного превращения знаний в товар. После окончания Второй мировой войны наука стала крайне выгодным рынком, который приносит его главным участникам — научным издательствам — миллиарды евро в год.

В сегодняшних формулировках аргументы в пользу открытой науки в большей степени созвучны рыночной и управленческой логике, которой подчиняется наука начиная с 1950 года, чем изобличению тоталитарных идей, которые привели ко Второй мировой войне. Тем не менее, в этих аргументах также прослеживается мысль, высказанная достаточно давно американским социологом Робертом К. Мертоном и философом науки Карлом Поппером. Мертон и Поппер выступали против монополий — новых форм рыночного тоталитаризма, которые стремятся присвоить себе общественное благо (в нашем случае, научное знание), создаваемое общественными институтами на общественные деньги.

В основе идеи открытой науки лежат принципы доступности, свободного обмена информацией, прозрачности, повторного использования данных и взаимодействия с обществом. Сегодня эти ценности можно реализовать на практике благодаря цифровым платформам и соответствующей инфраструктуре. При этом новая концепция науки должна соответствовать новому этапу развития общества и учитывать такие явления современности, как распространение фейковых новостей, усиление популизма и увеличение неравенства.

В основе идеи открытой науки лежат принципы доступности, свободного обмена информацией, прозрачности, повторного использования данных и взаимодействия с обществом

Новое поколение

Пандемия способствовала развитию еще одного аспекта открытой науки, который раньше затрагивал лишь академическую сферу. Сегодня мы наблюдаем появление нового поколения цифровых платформ, функционирующих благодаря научным сообществам, которые следуют принципам и стандартам открытой науки и перенимают передовой опыт в этой области.

Молодые ученые, занимающие в этих сообществах важное место, проводят эксперименты, разрабатывают и тестируют новые модели научной коммуникации. Они стремятся сделать эти модели более открытыми, в том числе для общества, которое может внести свой вклад, оставляя комментарии к публикациям. Эти молодые ученые — часть поколения, с детства пользующегося интернетом и цифровыми устройствами. Они не боятся устроить революцию в закрытой системе, которая строилась вокруг публикации статей — возможной только после строгого отбора — в престижных и весьма дорогостоящих журналах.

Некоторые из этих платформ сыграли важнейшую роль в распространении научно обоснованной информации о COVID-19. Ученые могли обмениваться результатами своих исследований в реальном времени, чтобы работать быстрее и слаженнее. Такие платформы ценны потому, что в их основе лежат продвинутые технологии на базе искусственного интеллекта, позволяющие обрабатывать непрерывные потоки данных. Несмотря на то, что публикации на этих платформах не рецензируются в строгом смысле слова, создатели таких сервисов тестируют модели, благодаря которым статьи проходят определенную экспертную проверку сообщества.

Частные агентства, инвестирующие в научную деятельность, например, Фонд Билла и Мелинды Гейтс и Инициатива Чан — Цукерберга, интересуются новыми моделями и поддерживают их. Благодаря этой поддержке у научных проектов появляется реальная возможность получить финансирование, однако это сопровождается рисками апроприации и даже выкупа — в прошлом мы уже видели подобные примеры.

Интерес к открытой науке проявляют не только академические, но и политические круги как на европейском, так и на мировом уровне. При этом движение в поддержку открытой науки шире, чем движение за свободный доступ к научным публикациям. Оно включает в себя также открытие данных исследования (согласно принципу «открытые настолько, насколько это возможно, и закрытые не более, чем это необходимо») и развитие гражданской науки, ставшее одной из характерных тенденций XXI века. Некоторые страны начинают разрабатывать политику в отношении обмена научными знаниями.

Интерес к открытой науке проявляют не только академические, но и политические круги

Еще одно свидетельство такого интереса: в ноябре 2021 года ЮНЕСКО представит государствам-членам рекомендации по вопросам открытой науки, призванные облегчить международное сотрудничество в этой области и содействовать всеобщему доступу к научному знанию. Эти рекомендации охватят целый ряд аспектов, включая публикации, данные, программное обеспечение, образовательные ресурсы и гражданскую науку, и будут способствовать переходу науки в ведение академических кругов и гражданского общества, которые должны сообща следить за тем, чтобы цели научных исследований не зависели от логики рынка и монетизации.

Открытый доступ к научным публикациям

Эти тенденции в национальной и международной политике привели к формированию таких условий для научных исследований, которые еще 20 лет назад казались утопией. Количество публикаций в открытом доступе продолжает увеличиваться; по прогнозам, к 2030 году 75 % научных публикаций будут открытыми. Вопросы раскрытия используемых в исследованиях данных поднимаются все чаще, и растет понимание связанных с этим проблем и практик. Возникают новые формы научной коммуникации, причем по инициативе самих ученых, которые прибегают к социальным сетям и видео.

Крупные научные издательства, которые в прошлом препятствовали открытой науке, сами стали ревностными защитниками открытости. Они переходят на другие цифровые платформы, чтобы стать активными участниками этих преобразований.

Переговоры между издателями и библиотеками по поводу тарифов на подписку уступили место переговорам о так называемых трансформационных соглашениях, касающихся в первую очередь тарифов на публикацию в журналах издательского дома или числа статей, которые можно опубликовать за данную цену. Эти вопросы особенно важны для университетов, пытающихся попасть в международные рейтинги, место в которых зависит в том числе от количества публикаций.

Неравенство между читателями (теми, кто имеет доступ к публикациям, и теми, кто его не имеет) трансформируется в неравенство между авторами — теми, у кого есть финансовая возможность публиковаться в открытом доступе, и у кого ее нет. Последние смогут печатать свои статьи только в традиционных журналах, которые предоставляют доступ по подписке, как правило, недешевой.

Таким образом, открытая наука развивается на фоне все более глобального политического ландшафта и активной деятельности все более молодых научных сообществ, которые отходят от старых схем и сообща изыскивают новые модели, принципиально отличающиеся от существующих. Главная цель этих новых моделей — избежать контроля со стороны монополий прошлых лет, равно как главной целью трансформаций в сфере науки является освобождение — от логики монетизации, закрывающей доступ к науке; от ограничений, препятствующих равному доступу к знаниям; и, наконец, от новых форм монополии, подпитываемых цифровыми технологиями. Такое освобождение необходимо науке для того, чтобы эффективнее решать те сложные задачи, которые встают перед человечеством.

Подробнее о рекомендации ЮНЕСКО по открытой науке

Читайте также:

Противостоять монополизации научных исследований, «Курьер ЮНЕСКО», июль-сентябрь 2018 г.

Амина Гуриб-Факим: «Наука — основа социального прогресса», «Курьер ЮНЕСКО», апрель-июнь 2017 г.

Наука: за гранью дозволенного? «Курьер ЮНЕСКО», октябрь-декабрь 2011 г.

***

Подпишитесь на «Курьер ЮНЕСКО» и узнавайте о новых выпусках первыми. Подписка на электронную версию 100% бесплатна.

«Курьер ЮНЕСКО» в социальных сетях: Twitter, Facebook, Instagram

An analysis of the historical conditions that have led to the emergence of movements in favour of open science shows us that this “closure” is deeply rooted in the long march towards the commodification of scientific knowledge. Since the end of the Second World War, scientific knowledge has been a highly profitable market – bringing in billions of euros per year for its main actors, the scientific publishers.

In their current formulation, the demands for opening up science are more aligned with the commercial and managerial rationales that have defined the organization of science since the 1950s, than they are with a denunciation of the totalitarianism that provoked the Second World War. 

However, they are also related to earlier assertions by the American sociologist Robert K. Merton [1910-2003] and the Austrian-born British philosopher of science Karl Popper [1902-1994]. They denounced these monopolies as new forms of commercial totalitarianism that appropriated a common good, scientific knowledge – created and produced with the help of public actors and public funds. 

Accessibility, sharing, transparency, reuse, and an interaction with society are all values championed by open science. These values can now be translated into concrete terms, thanks to digital platforms and infrastructures. This “reformulation” should also be seen in the context of the evolution of our societies. Science must renew its links by taking into account phenomena such as the spread of fake news, the rise of populism, and the exacerbation of inequalities.

The pandemic has made it possible to publicize another phenomenon related to the opening up of science, previously confined to the academic sphere. We are now witnessing the emergence of a new generation of web-based platforms, managed by scientific communities that are adopting the principles of open science, its good practices and its standards.

Young researchers, who have an important place in these communities, are testing, innovating and experimenting to reinvent the model of scientific communication and make it more open – including to society, which can contribute to the process through comments. These young people belong to the generation that grew up with the web and digital technology. They are not afraid to shake up a system that is impenetrable without the “open sesame” effect that being published in prestigious, ultra-selective and very expensive journals represents.

Some of these platforms have played a crucial role in the dissemination of scientific information on Covid-19. Researchers were able to share their results in real time to move forward faster and more collaboratively. These platforms base their value on advanced features and services that depend on artificial intelligence for their development – especially to cope with the incessant flow of resources. Although they do not offer peer review in the traditional sense, they are experimenting with models that allow a form of expertise to be conferred on articles, based on the collaborative mobilization of communities.

Private research funding agencies – such as the Bill & Melinda Gates Foundation and the Chan Zuckerberg Initiative – are taking an interest in these new models and supporting them. This support offers real funding opportunities, but it also presents risks of recuperation, or even a takeover, as we have seen in the past.

The interest in open science is not limited to the academic community – it is now on the European and international political agenda. This movement goes beyond open access to scientific publications. It also includes the opening of research data – according to the principle of “as open as possible, as closed as necessary” – and the citizen science that characterizes the twenty-first century. Some countries are beginning to adopt policies for sharing scientific knowledge.

In another manifestation of this interest, UNESCO submits its Recommendation on Open Science to Member States in November 2021, to facilitate international co-operation and universal access to scientific knowledge. These recommendations cover publications, data, software and educational resources, and citizen science, to emphasize the importance of keeping science in the hands of academic communities and citizens. They can then work together to ensure that the objectives of scientific advances are defined without the logic of monetization and its constraints.

This national and international policy context has fostered a research framework that would have seemed utopian even twenty years ago. The number of open access publications worldwide continues to grow – it is estimated that by 2030, seventy-five per cent of publications will be open access. The awareness of open access to research data is growing, and an understanding of the relevant issues and practices is increasing. New forms of scientific exchange – using social networks and video – are being improvised at the initiative of the researchers themselves.

The major scientific publishing groups who were earlier sworn opponents of open science, have now become zealous defenders of openness. To do this, they are migrating their digital platforms to support the ongoing transformation.

Negotiations between publishers and libraries over subscription rates have now become negotiations for “transformative agreements” – where the focus is on the rates for publication in the publisher's journals, or the number of articles that can be published for the same price. These issues are crucial at a time when universities are trying to improve their international rankings – which take into account the number of publications.

The inequalities that, until now, existed only between readers – between those who have access and those who don't – are being transformed into inequalities between authors; between those who can afford the cost and publish in open access, and those who cannot. The latter will only be able to publish in traditional journals that give access to their contents through a subscription, which is also very expensive.

Open science is therefore being developed at the crossroads of increasingly internationalized policies and more active communities – whose initiatives and practices are being rejuvenated and organized around models created outside pre-existing patterns. 

The new models that are emerging are trying to escape the monopolies of the past. It is around these issues that the transformation of science is taking place – freedom from the exclusionary logic of monetization; from inequalities in access to knowledge; and from new forms of monopoly exacerbated by digital technologies. All this to better face the complex challenges of society.